Меня зовут Суламифь

Василий Вялый

Оплакивать молодость – это всё равно,
что сожалеть о красивой женщине,
которая обманула вас.
Д. Стерн

Зеркало иногда врет, и я ему иногда не верю. Отступаю на пару шагов, настороженно вглядываюсь в его сумрачную глубину. Красноватые блики от тусклого светильника падают на недовольное отражение. Мрачное бледное лицо контрастно обозначено темно-синими кругами под усталыми глазами, две дерзкие морщины нелепо прочерчивают небритые несколько суток щеки. Взгляд мой, храня стеклянную неподвижность, словно застыл в оцепенении. То, к чему я иду, не является ни перспективой, ни угрозой, ни, тем более, обещанием. То, к чему я пришел, есть факт. Постарение отменяет частности, оставляя тебя наедине с собой. Я долго смотрю в ночь жизни, и пелена забытья застилает мои глаза. Сейчас, именно сейчас, мне вдруг нестерпимо захотелось оказаться там, под высоким небом Горгиппии с крупными серебряными звездами, возле старой палатки с заштопанным полотном или просто под старой шелковицей. Пусть под ногами хрустит высохший уже зверобой, и вьются, словно змеи, заросли колючей ежевики, а поодаль тревожно высится благоухающий можжевеловый куст. Я вглядываюсь в предрассветные шорохи и хочу услышать поступь ее шагов, черноокой греческой девочки по имени Суламифь >>>>